Номер записи: #27880
Дата начала конфликта: 14.08.2011

Имя: Евгений Фельдман
Название СМИ: «Новая Газета»
Профессия: журналист
В других конфликтах: #1915, #2043, #2052, #2125, #2226, #2273, #2864, #3539

Конфликт: задержание
Федеральный округ: Центральный
Субъект РФ: Москва (город)
Населённый пункт: Москва
Статья: 19.3 КоАП РФ «Неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции»
Действия сторон: решение в пользу журналиста (СМИ)
Дата публикации: 18.03.2019
Дата обновления: 18.03.2019

Развитие конфликта

 

АВГУСТ, 14 (2011)

 

В Москве на Лубянскую площадь пришли несколько десятков сторонников оппозиционных организаций. Они уверены, что дело о хранении наркотиков против Таисии Осиповой сфальсифицировано. К приходу активистов сквер был оцеплен металлическими заграждениями, у Соловецкого камня дежурили три полицейских автобуса. Несмотря на это, большая группа молодых людей попыталась добиться разрешения погулять по скверу. Получив отказ, несколько человек все же попытались пройти, но были задержаны.

 

В числе задержанных оказался корреспондент «Новой Газеты» Евгений Фельдман, который освещал эту акцию.

 

Агентство Эхо Москвы, 14 августа

 

СЕНТЯБРЬ, 9 (2011)

 

Корреспондент «Новой газеты» Евгений Фельдман 14 августа снимал акцию протеста у Соловецкого камня в Москве и был задержан полицией. Так называемые «сидячие забастовки» у памятника жертвам политических репрессий проходили почти каждый день с 15 июля. Журналист беспрепятственно снимал почти все «сидячие забастовки». Но в этот раз сзади к Евгению подошел полицейский, скрутил, а потом повел к автобусу, куда сажали всех задержанных активистов. В ОВД «Китай-город» ему было предъявлено обвинение по статье 19.3 КоАП – «Неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции».

 

При этом у Евгения при себе было и редакционное удостоверение, и пресс-карта, которые он предъявил полицейским, как только ему перестали заламывать руки. Тем не менее, в протоколе задержания написано, что он являлся «участником несогласованного публичного мероприятия».

 

«Фельдман должен повиноваться только законному требованию сотрудника полиции, – подчеркнула защитник нашего корреспондента Елизавета Приходина. – А если полиция требовала от Евгения требовать прекратить фотосъемку и покинуть оцепленный сквер – это уже не законное требование, а нарушение свободы массовой информации, провозглашенной в 29-й статье Конституции. Сам Евгений рассказывает, что полицейский требований не предъявлял – сразу стал задерживать».

 

Первое заседание суда состоялось 9 сентября. Судья Комлев придирчиво спрашивал каждого свидетеля, что такое полицейское оцепление, которое, согласно протоколу, Евгений прорывал вместе с активистами. Свидетели в один голос говорили, что оцепления как такового там не было, а были расставленные по периметру сквера заграждения, и то не везде – чтобы попасть в сквер, корреспондент перепрыгнул через низенький чугунный забор. Кроме того, согласно статье 47 Закона о СМИ журналист имеет право присутствовать на митингах и демонстрациях, даже если места их проведения оцеплены.

 

На суде присутствовали только свидетели защиты – сотрудники полиции, задерживавшие Евгения, в суд не явились.

 

Новая газета, 9 сентября

 

СЕНТЯБРЬ, 12 (2011)

 

На втором заседании 12 сентября заслушали показания свидетелей защиты. Они подтвердили, что журналист действовал по закону: в сидячей забастовке не участвовал и лозунгов не выкрикивал, у него была пресс-карта, «оцепления», как написано в протоколе задержания, он не прорывал, потому что оцепления как такового не было – стояли лишь металлические заграждения.

 

Свидетелями на суд явились и сотрудники полиции, задерживавшие Евгения. Один из них, Владимир Баскаков, заявил, что Евгения вели к автозаку «под ручки». На видео, которое снимала корреспондент «Новой газеты» Анастасия Антипова, хорошо видно, как Евгения ведут к автобусу, заламывая руку и сделав захват за шею. «Физическая сила к нему не применялась, – заявил Баскаков. – Физическая сила – это когда применяют расслабляющие удары, обездвиживающие приемы». Особенно «ярко» свидетельствовал Рашид Коростанов, непосредственно задерживавший Евгения. «Я вам честно… Да что честно, я вам правду говорю! – горячился он. – Обвиняемый прорвал цепочку оцепления… Как это – там не было оцепления? Перепрыгнул через забор – оцепление прорвал, все!». Коростанов упрямо утверждал, что подошел к фотографу спереди и «неоднократно просил прекратить», хотя на фотоснимках запечатлено, как Евгения скручивают сзади, а на видео (снятом издалека, так что не слышно звука), видно, что сотрудник полиции подходит и задерживает моментально – за это время он не успел бы ничего сказать. Что происходило с Евгением возле автозака, Коростанов видел уже издалека. «С ним разговаривали, возможно, его даже и отпускали, но он так орал, что возможно, поэтому его и посадили».

 

Защитник Елизавета Приходина, выступая на заседании, доказала, что состава правонарушения нет и быть не может. Полиция утверждала, что раз у Евгения не было с собой письменного редакционного задания, он не имел права находиться на несанкционированной акции. Редакционное задание – вещь в некотором роде мифическая: в «Новой газете» (и во многих других СМИ) вообще не принято их выписывать. В меморандуме, заключенном между ГУВД по Москве и Союзом журналистов Москвы, прописано: журналист обязан иметь при себе удостоверение, это одно уже позволяет ему работать на массовых акциях. Пресс-карта и желтый жилет служат лишь дополнительными опознавательными знаками.

 

Вердикт судьи Комлева был однозначным: в действиях Евгения Фельдмана не усматриваются признаки правонарушения по статье 19.3 КоАП. Дело подлежит прекращению за отсутствием события правонарушения.

 

Новая газета, 12 сентября